Номер 12(81)  декабрь 2016 года
<<< back to non-mobile
Роман Гут

Роман Гут Наука и искусство: единство и различия

Во всем, что происходит в природе сиюминутно

и ежечасно, есть два начала:
математическое и
музыкальное.

 Г. Нейгауз

 

Тема, обозначенная в заголовке, не относится к числу жизненно важных для человечества. Тем не менее, она волнует умы и постоянно возникает в той или иной форме, по крайней мере, со времени оформления науки в самостоятельную институцию. Множество авторов высказывали свое мнение на эту тему, так что это поле не только многократно вспахано, но, пожалуй, также и плотно утоптано. И тем не менее...

 

1. Начнем издалека

Человек, прежде всего, существо биологическое. Поэтому стоит начать с философского и естественно — научного вопроса о том, что такое жизнь.

Когда-то давно, еще в школьном курсе то ли анатомии, то ли биологии, нас заставляли учить наизусть определение понятия «жизнь», данное одним из идолов диалектического материализма Фридрихом Энгельсом: «Жизнь есть способ существования белковых тел, существенным моментом которого является обмен веществ с окружающей природой, причем с прекращением этого обмена прекращается и жизнь, что приводит к разложению белка» (цит. по памяти). Это определение, по-видимому, вполне соответствовало и объему научного знания своего времени и степени его осознания. Сейчас оно практически полностью устарело. Прекращение жизни не обязательно приводит к разложению белка (достаточно вспомнить мамонтенка, найденного в вечной мерзлоте). Имеются вполне весомые доводы против того, что жизнь обязательно должна быть только белковой и вообще физической. Она может быть и только энергетической и, следовательно, обмен веществ также не обязательно должен иметь место.

В настоящее время существует множество подходов к понятию жизни. Например, интернет-энциклопедия «Википедия» приводит несколько таких определений с различных позиций (религиозной и различных областей научного знания) и в конце меланхолически отмечает: «Ни одно из приведенных определений не является адекватным определением жизни как явления».

Вообще, выработка точных и однозначных определений — проблема весьма сложная. Вопрос этот детально рассматривал Б. Рассел еще в 1948 г., когда он ввел понятие «минимальный словарь». Согласно Б. Расселу, в каждой области науки имеются понятия, которые невозможно определить с помощью терминов и понятий, принадлежащих той же области науки. Иначе говоря, существует некоторый набор первичных (базовых) понятий, которые уже невозможно определить, поскольку более элементарных не существует. Эти понятия и есть «самые элементарные». Их можно только пояснить, апеллируя к житейскому и профессиональному опыту, например, используя в содержательно ясном контексте, т.е. их смысл понимается и принимается на интуитивном уровне. Трудность эта непреодолима в принципе, поэтому Б. Рассел предложил для каждой области выделить набор таких базовых понятий, и именно они должны составить «минимальный словарь» данной области науки. Заметим, что в таких случаях в науке часто происходит подмена, вместо определения вводится некоторая количественная мера. Например, довольно типична следующая фраза: «Определим состояние системы (объекта) как набор переменных x1, x2,...,xn». По существу, понятие «состояние» здесь не определяется, а подменяется его количественной характеристикой. То же самое происходит с понятиями «энергия» и «информация»:

 

Мы…должны оставить попытки сказать, что представляет собой энергия.

Мы должны сказать просто: имеется нечто количественно измеримое,

чему мы даем название «энергия».

Б. Рассел. Человеческое познание.

 

Имеется несколько различных способов измерения количества информации, однако…

…мы не умеем определить, что есть «информация», и будем считать, что это такое сложное понятие, смысл которого раскрывается при чтении тех фраз, в которых оно употребляется. Такой подход не должен вызывать удивления. Даже при попытке строгой формализации математики приходится вводить понятия, смысл которых раскрывается из аксиом, формулируемых с помощью этих понятий.

 В. Налимов «Вероятностная модель языка».

 

Возвращаясь к попыткам определения биологической жизни как явления, отметим, что это понятие обычно ощущается на обыденном уровне как интуитивно ясное. Вместе с тем, указанные выше затруднения при попытках его определения приводят к естественному предположению о том, что они непреодолимы в принципе. Следовательно, рассматриваемое понятие следует отнести к базовым, и оно должно входить в минимальный словарь биологических наук. Как отмечено выше, такие понятия могут лишь поясняться, и при этом, очевидно, необходимо указывать его существенные признаки. Применительно к «жизни», среди таких признаков наиболее важна потребность живого в энергетическом и в информационном обмене с окружающей средой. Обе эти потребности являются фундаментальными. При прекращении притока информации жизнь затухает и, в конечном счете, прекращается точно так же, как и при прекращении притока энергии. Это дает основание многим исследователям говорить о едином энергоинформационном обмене.

 

— Это не беда.

— А что беда?

— Новостей не будет никогда.

— И плохих не будет?

— И плохих,

 Никогда не будет.

 Никаких.

 Б. Слуцкий.

 

 ------------------------------------—

 

 Нормальное функционирование нервной системы требует постоянной подачи

 чувствительных раздражителей. Длительная сенсорная депривация (ограничение

 количества и качества информации, поступающей в организм извне) или

 продолжительное пребывание в монотонном окружении может привести к

 серьезным психическим расстройствам.

 М. Ермолаева. «Практическая психология старости», М., Эксмо-Пресс, 2002

 

2. Информация о внешнем мире, поступающая извне, воспринимается рецепторами. Точнее, воспринимается не сама информация, а ее физический носитель – сигнал. На физиологическом уровне это фиксируется в виде ощущений, а информационное содержание после расшифровки фиксируется и используется в ментальной сфере. По мере подъема по эволюционной лестнице и усложнения организации, взаимоотношения ментальной сферы живого существа и поступающей информации усложняются и разнообразятся. Для высокоразвитых живых существ, живущих в разнообразном и изменчивом мире, необходимым условием существования является отражение этого мира для адекватного реагирования и совершения необходимых действий.

Таким образом, человек для своего успешного существования должен строить в своей ментальной сфере картину окружения. Эта картина должна включать в себя структуру окружения, т.е. элементы и их связи между собой. Выражаясь языком кибернетики, человек строит в своей ментальной сфере модель окружающей среды и себя в ней. Эта модель должна быть динамической, т.е. отражать изменения окружения во времени, а также реакцию среды на действия носителя модели. Для этого необходимо накапливать непрерывно получаемую информацию и использовать ее для построения, коррекции и совершенствования модели или даже радикальной замены ее при необходимости. Следующий шаг – целеполагание и целедостижение, т.е. формирование цели и действия, предпринимаемые для её достижения. Для этого необходимы мысленные эксперименты с моделью, позволяющие проверять реакцию среды на возможные действия, т.е. прогнозировать возможные результаты возможных воздействий, в том числе и собственных. Это то, что мы называем размышлением.

 

 А. Цигарели. «Ханума».

 Свахе Хануме требуется решить сложную проблему: поженить молодую пару вопреки желанию отца девушки, помешать конкурентке, другой свахе, выдать эту девушку за старого князя, как хочет её отец, и выдать свою невесту за этого старого князя. Для этого она планирует многоходовую комбинацию, подобную шахматной:

 

АКОП. И что ты еще придумала?

ХАНУМА. Подожди! Я сюда хожу, она туда, я туда, она сюда…

АКОП. Зачем ты глаза закрыла?

ХАНУМА. Не мешай — я вслепую играю…

АКОП. Она вслепую играет…

ХАНУМА. Она туда, я сюда, она мне шах делает, а я ей мат! Нет, не получается — она по-другому сыграть может… (Нюхает табак, пытается   чихнуть.)

Мысленный эксперимент закончился неудачей. Тогда Ханума предпринимает другой, более сложный мысленный эксперимент,

 

АКОП. Или быстрей чихай, или скорей думай — Микич все узнает, такой мат будет!

ХАНУМА (чихает). Все!

АКОП. Что все?

ХАНУМА. Ход конем делать надо! Пока Микич в контору ездит, домой беги, возьми самого быстрого коня.

 

Второй мысленный эксперимент оказался удачным, и он немедленно реализуется. Как выясняется впоследствии, все заканчивается полным успехом. (Легендарный спектакль БДТ в Ленинграде был поставлен в 1978 г, его можно посмотреть в YOUTUB'е.)

 

Для преуспевающих людей, в числе прочих качеств, выделено то, что они постоянно строят планы, прежде чем действовать, моделируют ситуации и проигрывают их для себя.

 Психолог Д. Чартер

 

 Схематически это можно изобразить следующим образом:

  

 

Рис.1

 

3. Итак, для успешной жизнедеятельности человек строит в свой ментальной сфере различные модели окружающей среды и себя в ней, экспериментирует с ними и оценивает возможные результаты с точки зрения достижения цели. Очевидно, что каждый человек строит эти модели из, образно говоря, «своего собственного материала». Поэтому любая такая модель строго индивидуальна, как и результаты экспериментирования с нею. Сколько людей, столько и должно быть моделей, точнее, коллекций моделей, и каждая из них соответствует особенностям ментальной сферы своего носителя. Модели столь же разнообразны, сколь и разнообразны люди. Вместе с тем, все это многообразие можно разделить на два класса. Правда эти классы очерчены весьма расплывчато и не имеют отчетливых границ. Это обусловлено двухполушарным характером нашего мышления.

 

— Вот граница! — сказал Ноздрев. — Все, что ни видишь по эту сторону, все это моё, и даже по ту сторону, весь этот лес, который вон синеет, и все, что за лесом, все это тоже мое.

 Н. Гоголь. «Мертвые души»

 

Факт двухполушарной асимметрии мышления, соответствующий двухполушарной анатомической структуре мозга, к настоящему времени считается твердо установленным. С функциями полушарий связаны два типа мышления: левополушарное – логическое, аналитическое, и правополушарное – синтетическое, образное. Субъект – носитель мышления аналитического типа при построении мысленной модели старается выделить в окружающей среде некоторые узловые блоки, выявить их связи между собой, выявить главное и второстепенное, установить иерархию целей и т.д. Соответственно этому, его модели, по возможности, отчетливо структурированы, т.е. представляют собой набор элементов и набор связей между ними. Если это не удается сделать, он чувствует себя крайне дискомфортно, поскольку ему тяжело понять окружающее. С другой стороны, обладатель образного мышления представляет (моделирует) окружающее по возможности целиком, как нечто единое, имеющее весьма расплывчатые границы.

Различие в типах мышления хорошо иллюстрируется следующими отрывками:

 

К.Чапек. «Поэт»

Полицейский следователь разговаривает со свидетелем.

 

— Вы поэт Ярослав Нерад? — спросил Мейзлик. Вы были очевидцем того, как неизвестный автомобиль сбил Божену Махачкову?

— Да, — вздохнул поэт

— Можете вы сказать, какая это была машина? Открытая, закрытая, цвет, количество пассажиров, номер?

Поэт усиленно размышлял.

— Не знаю, — сказал он. — Я на это не обратил внимания.

— Припомните какую-нибудь мелочь, подробность, — настаивал Мейзлик.

— Да что вы! — искренне удивился Нерад. — Я никогда не замечаю подробностей.

— Что же вы вообще заметили, скажите, пожалуйста? — иронически осведомился Мейзлик.

— Так, общее настроение, — неопределенно ответил поэт. Эту, знаете ли, безлюдную улицу... длинную... предрассветную... И женская фигура на земле... Постойте! — вдруг вскочил поэт — ведь я написал об этом стихи. Закатив глаза, он начал декламировать нараспев:

 

Дома в строю темнели сквозь ажур,

Рассвет уже играл на мандолине.

Краснела дева.

В дальний Сингапур

Вы уносились в гоночной машине.

Повержен в пыль надломленный тюльпан.

Умолкла страсть. Безволие... Забвенье.

О шея лебедя!

О грудь!

О барабан и эти палочки -

трагедии знаменье!

— Вот и все, — сказал поэт.

— Извините, что же все это значит? — спросил Мейзлик. — О чем тут, собственно, речь?

— Как о чем? О происшествии с машиной, — удивился поэт.— Разве вам непонятно?

— Не совсем, — критически изрек Мейзлик. — Как-то из всего этого я не могу установить, что «июля пятнадцатого дня, в четыре часа утра, на Житной улице автомобиль номер такой-то сбил с ног шестидесятилетнюю нищенку Божену Махачкову, бывшую в нетрезвом виде. Пострадавшая отправлена в городскую больницу и находится в тяжелом состоянии». Обо всех этих фактах в ваших стихах, насколько я мог заметить, нет ни слова.

— Все это внешние факты, сырая действительность, — сказал поэт, теребя себя за нос. — А поэзия — это внутренняя реальность. Поэзия — это свободные сюрреалистические образы, рожденные в подсознании поэта, понимаете? Это те зрительные и слуховые ассоциации, которыми должен проникнуться читатель. И тогда он поймет, — укоризненно закончил Нерад.

— Скажите, пожалуйста! — воскликнул Мейзлик — Ну, ладно, дайте мне этот ваш опус. Спасибо. Итак, что же тут говорится? Гм... «Дома в строю темнели сквозь ажур...» Почему в строю? Объясните-ка это.

— Житная улица, — безмятежно сказал поэт. — Два ряда домов. Понимаете?

— А почему это не обозначает Национальный проспект? — скептически осведомился Мейзлик.

— Потому, что Национальный проспект не такой прямой, — последовал уверенный ответ.

— Так, дальше: «Рассвет уже играл на мандолине...». Допустим. «Краснела дева...» Извиняюсь, откуда же здесь дева?

— Заря, — лаконически пояснил поэт.

— Ах, прошу прощения. «В дальний Сингапур вы уносились в гоночной машине»?

— Так, видимо, был воспринят мной тот автомобиль, — объяснил поэт.

— Он был гоночный?

— Не знаю. Это лишь значит, что он бешено мчался. Словно спешил на край света.

— Ага, так. В Сингапур, например? Но почему именно в Сингапур, боже мой?

Поэт пожал плечами.

— Не знаю, может быть, потому, что там живут малайцы.

— А какое отношение имеют к этому малайцы? А?

Поэт замялся

— Вероятно, машина была коричневого цвета, — задумчиво произнес он. — Что-то коричневое там непременно было. Иначе откуда взялся бы Сингапур?

— Так, — сказал Мейзлик. — Другие свидетели говорили, что авто было синее, темно-красное и черное. Кому же верить?

— Мне, — сказал поэт. — Мой цвет приятнее для глаза.

— «Повержен в пыль надломленный тюльпан», — читал далее Мейзлик. «Надломленный тюльпан» — это, стало быть, пьяная побирушка?

— Не мог же я так о ней написать! — с досадой сказал поэт. — Это была женщина, вот и все. Понятно?

— Ага! А это что: «О шея лебедя, о грудь, о барабан!» – Свободные ассоциации?

 — Покажите, — сказал, наклоняясь, поэт. — Гм... «О шея лебедя, о грудь, о барабан и эти палочки»... Что бы все это значило?

— Вот и я то же самое спрашиваю, — не без язвительности заметил полицейский чиновник.

 — Постойте, — размышлял Нерад. — Что-нибудь подсказало мне эти образы... Скажите, вам не кажется, что двойка похожа на лебединую шею? Взгляните. И он написал карандашом «2».

— Ага! — уже не без интереса воскликнул Мейзлик. — Ну, а это: «о грудь»?

— Да ведь это цифра три, она состоит из двух округлостей, не так ли?

— Остаются барабан и палочки! — взволнованно воскликнул полицейский чиновник. — Барабан и палочки... — размышлял Нерад. — Барабан и палочки... Наверное, это пятерка, а? Смотрите, — он написал цифру 5. — Нижний кружок, словно барабан, а над ним палочки.

— Так, — сказал Мейзлик, выписывая на листке цифру «235».— Вы уверены, что номер авто был двести тридцать пять?

— Номер? Я не заметил никакого номера, — решительно возразил Нерад. — Но что-то такое там было, иначе бы я так не написал. По-моему, это самое удачное место? Как вы думаете?

Через два дня Мейзлик зашел к Нераду.

— Я на минутку, — сказал Мейзлик. — Зашел только сказать вам, что это действительно было авто номер двести тридцать пять, — одним духом выпалил Мейзлик. — И насчет Сингапура правильно. Авто было коричневое.

 

 ----------------------------------

 

А. и Г. Вайнеры. «Визит к минотавру»

Следователь разговаривает с потерпевшим, крупным музыкантом.

 — Мы расшифровали четыре цифры из телефона, который вам оставил слесарь. Вы не можете постараться припомнить остальное?

— Я очень плохо запоминаю любые цифры, — сказал он беспомощно.

— Ну а как же вы обходитесь в городе без телефонной книги? У вас есть карманная книжка?

— Нет. Нужные мне телефоны я запоминаю, — он сконфузился и, застенчиво улыбаясь, закончил — ...по нотам.

 — Как? — не понял я.

Он почему-то еще больше сконфузился:

— Ну, можно же по нотному счету: до — один, ре — два, ми — три, фа — четыре и так далее... Мне так гораздо легче запоминать.

 Я мгновение подумал, потом спросил:

— И вместо цифрового сочетания у вас в памяти фиксируется нотная фраза?

Поляков кивнул:

— Да. А какие вы расшифровали цифры? Может, мне это напомнит что-то? Я ведь своей рукой записывал номер.

— Три первых — 157 и последняя — 2. Три цифры в середине утеряны.

Поляков что-то быстро промычал под нос, задумчиво сказал:

— До-соль-си... ре. До-соль-си... ре. Мне помнится, это был какой-то ужасный набор звуков, он просто резал ухо. До-соль-си... ре... Он встал, подошел к роялю, и начал наигрывать какие-то музыкальные фразы, и начало в них во всех было одинаковое, а потом он что-то импровизировал, подбирал, как неопытный музыкант подбирает нужную ему мелодию. Маленькая безобразная мелодия, которая была мне сейчас важнее всех симфоний на свете.

— Да, я просто уверен — до-соль-си-си-фа-ля-ре, — сказал Поляков,— я не думаю, что ошибся. Это было до-соль-си-си-фа-ля-ре!

— Переведите, — попросил я. — Я боюсь ошибиться.

— 157-74-62.

 

В обоих случаях следователь, отчетливый левополушарник, интересуется хорошо структурированным объектом — номером (автомобиля, телефона), элементы которого – цифры, а связи определяются их местоположением в цифровой последовательности. Собеседник в обоих случаях — правополушарник, мыслящий образно, с преобладанием зрительных образов в первом отрывке и слуховых – во втором.

 

Кто привык судить по чувству, тот ничего не понимает в суждениях ума, ибо ему

хочется, прежде всего, проникнуть в вещи одним взглядом, а начал он не привык

искать. Другой, напротив, привыкнув размышлять на основании начал, ничего

не понимает в вещах, принадлежащих чувству, ища в них начал и не умея объять

их единым взором.

Б. Паскаль. «Мысли».

 

Различие в типах мышления часто приводит к непониманию друг друга даже очень близкими людьми.

 

Писательница Л. Чуковская о своем муже, физике М. Бронштейне, репрессированном и погибшем в 1937 г., гении, не успевшем явить миру свою гениальность (из интервью):

— Объяснял ли Ваш муж Вам, чем занимался?

— Пытался, и не раз. Только совершенно зря. Ведь я — врожденная математическая кретинка! Подсчитать сдачу в магазине – всегда проблема. В школьные годы тщетно пыталась понять, что такое синус и что такое косинус. Единственное, к

чему я пришла, что синус – это такой худенький человечек, а косинус –

толстенький. Это было ужасно несправедливо! Он все понимал в том, что мне

было интересно, а я в его делах – ничегошеньки!

Это горестное, чисто русское, бабье «ничегошеньки» выражает и глубину горя, и безутешность и одновременно свидетельствует о таланте и профессионализме писательницы, сумевшей выразить всю полноту чувств одним словом.

Различие в типах мышления, будучи помноженным на обычные человеческие недостатки и приправленным агрессивностью, может привести даже к тяжелым конфликтным ситуациям.

 

Это отличие настолько велико, что представители этих двух групп словно

говорят на разных языках и нередко не в состоянии понять друг друга…Эффект

взаимного непонимания совершенно ясен, если принять во внимание, что они

мыслят по-разному. Одни – образами, их нечеткими взаимными связями,

 перетеканием одного образа в другой, для описания которых логика, с ее

строгими рассуждениями, совершенно излишня и даже вредна, поскольку она

пытается разложить все по полочкам. Другие не мыслят себе ничего не

связанного в строгие логические цепочки. Только логически обоснованное

кажется им убедительным и понятным

Б. Раушенбах. Увидеть красоту, Сб. «Пристрастие», Аграф, М.,1997.

Разумеется, мышление каждого человека объединяет в себе оба типа, однако в большей или меньшей степени тяготеет к одному из этих полюсов. Схематически это изображено диаграммой, приведенной на Рис. 2.

 

 Рис. 2

 

На этом рисунке вертикальная ось (ось ординат) отображает степень принадлежности к правополушарному типу мышления (чем выше, тем больше). Горизонтальная ось (ось абсцисс) отображает то же самое применительно к левополушарному типу (чем правее, тем сильнее). Шкалирование по обеим осям — порядковое (ординальное). Количественное (кардинальное) шкалирование в данном случае — дело весьма затруднительное, а разработанные в психометрии методы часто не убедительны. Характер мышления человека отображается точкой на плоскости. Чем левее изображающая точка на этой оси, тем слабее в его мышлении логическая компонента, а чем ниже, тем слабее образность. По мере удаления от начала координат по каждой из осей, бездарность сменяется нормальностью, далее идут способность, талантливость и гениальность. Разумеется, границы между указанными областями очень расплывчаты. Например, у субъекта, находящегося в точке А, доля логического в мышлении составляет Al, а доля образного — Ai. Таким образом, этот субъект – человек, способный в какой-то из гуманитарных областей, и скорее нормальный, чем бездарный в части логической. Подчеркнем, что здесь речь идет о соотношении образного и логического в мышлении того или иного человека, а не об абсолютных величинах. В качестве примеров на Рис. 2 указаны места некоторых деятелей науки и искусства: бесспорный гений в обеих областях Леонардо.да Винчи, гениальный изобретатель и ученый Н. Тесла, гениальный физик и способный скрипач А. Эйнштейн, талантливая писательница но, по её собственному признанию, «математическая кретинка» Л. Чуковская и замечательная писательница и талантливый математик Е. Вентцель (И. Грекова). Заметим также, что утверждение «если человек талантлив, то он талантлив во всем» относится лишь к тем, кто расположились в верхней части диагональной полосы «сбалансированность». Число таких людей, вопреки расхожему мнению, относительно невелико.

Возможно вызовет удивление то, что Н. Тесла находится вблизи Л. да Винчи. Однако, по авторитетным свидетельствам, Н. Тесла обладал столь мощным образным мышлением, что процесс создания его очень сложных технических объектов обходился без того, что называется этапом проектирования. Он создавал в своем воображении будущую сложнейшую установку целиком, с точностью до мельчайших деталей, так что, будучи реализованной по его эскизам, она начинала работать немедленно, без всякой настройки и доводки.

 С учетом вышесказанного и диаграммы Рис. 2, схему Рис. 1 можно продолжить следующим образом (см. Рис. 3):

 

Рис. 3

У каждого нормального человека, несмотря на доминирование какого-то одного типа, в мышлении обязательно присутствует также и другая компонента. Следовательно, модели разных типов должны пересекаться, то есть каждая из них, несмотря на различие «строительного материала», тем не менее, с необходимостью должна включать в себя и элементы другого типа, на что и указывает Рис. 3. Строительный материал, таким образом, не может быть однородным. Выражаясь языком техники, он должен быть «композиционным». Способность к построению сложных моделей окружающего мира и экспериментированию с этими моделями есть, по сути своей, разум и способность размышлять.

 

4. До сих пор построение ментальных моделей и эксперименты с ними мы рассматривали как необходимое условие самого существования человека. Вместе с тем, его жизнедеятельность далеко не ограничивается тем минимумом, который необходим для поддержания жизни.

Человек – весьма энергетически избыточное существо. У животного энергопотребление сбалансировано с его энергорасходом, необходимым для поддержания жизни и ее воспроизводства. Человек же потребляет, расходует и выделяет энергию в гораздо больших количествах, чем требуется для этих целей. Именно эта избыточная энергия толкает человека к расширению поля любой сферы своей деятельности далеко за пределы необходимого, а также к созданию новых сфер. По существу, эти две особенности – ментальное моделирование и экспериментирование, вместе с избыточной энергетичностью – и есть первичный источник внутренней потребности в преобразовании окружающего мира, постоянно осуществляемого человеком. Часто деятельность в этих сферах становится самоцелью, и первоначальная цель, ставшая причиной их создания, остается далеко позади и неосознаваема. Именно она (избыточная энергетичность) толкает одних покорять Эверест, других нырять (почему-то именно без кислородных приборов!), а третьих собирать толпу лихих людей и идти завоевывать (покорять!) Сибирь без всякой реальной на то время экономической потребности.

 

Мудрец спросил полководца:

— Ты завоевал страну. Что ты будешь делать дальше?

— Я завоюю другую страну!

— А потом?

— Я завоюю еще одну страну!

— Ты завоюешь весь мир. Что будет потом?

— Тогда я буду жить счастливо и великолепно!

— Так почему бы тебе сейчас не жить счастливо и великолепно?

 -----------------

 Ну что я могу поделать, если драка так и лезет из меня?!

 

 Маленький мальчик

 ------------------

 — Зачем ты ходишь в горы?

— Нужно же мне сжечь адреналин!

 (из разговора)

 

Очевидно, что для каждого человека выбираемая им (или формируемая заново) сфера деятельности зависит от его индивидуальных особенностей.

 

Жизнь подобна игрищам. Одни приходят состязаться, другие – торговать,

а самые счастливые – смотреть.

 Пифагор

 

У сравнительно небольшой части человечества эта энергетичность выражается в повышенной сверх обычного познавательной потребности и необходимости удовлетворить ее. Для этой части моделирование окружающей среды выходит за рамки необходимого, и для них познание в той или иной форме и построение моделей становится основной сферой деятельности, эмансипируясь от своей основы, причем этот выбор, как правило, остается неосознанным для самого человека и ощущается им как внутренняя, часто непреодолимая, потребность.

 

ב. גם בליא-דעת נפש לא-טוב

 משלי,יט

Без знания душа не хороша

Притчи Соломоновы 19.2 (цитата не из синодального перевода Библии, а

прямой перевод с оригинального ивритского текста).

 ---------------------------------------------------

 Путь познания – трудный удел избранных, наиболее продвинутых

человеческих душ.

 Джнани-йога

 

В результате такой деятельности может возникнуть то, что в конечном счете называется научной теорией, изобретением, произведением искусства или литературы.

 

Did Вeethoven create his symphonies for his glorification?... He created them because the music in his soul demanded expression and then all he tried to do was to make them as perfect as he knew.

 S. Mougham. The Razor Edge

 

Разве Бетховен создает свои симфонии для собственной славы? Он

создавал их потому, что музыка в его душе требовала своего выражения, и

он старался сделать её настолько совершенной, насколько мог.

 С. Моэм. Острие Бритвы

 

 Писать, также как и пИсать нужно лишь тогда, когда уже не можешь терпеть.

Жванецкий

Теперь мы можем продолжить схему рис. 3:

 

 Рис. 4

Рис.4 иллюстрирует взаимоотношение наук, искусств и типов мышления. Здесь также видно, что ни одна, даже самая радикально-логичная и абстрактная наука не может обойтись без образной составляющей в мышлении ее адептов. Точно так же, самое реалистичное искусство тем не менее невозможно без логической части в мышлении его создателей, не говоря уж об абстрактном искусстве.

Музыкальные интервалы можно встретить и в законе октав, и в периодической системе элементов Менделеева, и в моделях психики Лефевра, и в золотом сечении. Идеи о соответствии мировых законов диатоническому музыкальному ряду восходят к Пифагору, который говорил о единой природе гармонии в мире, отражающей гармонию высших сфер

Из статьи «Феномен искусства», http://vm.msun.ru/Art_school/Fenomen_art.htm 

(Диатоническая гамма — натуральная гамма, без диезов и бемолей, состоящая из 5 целых тонов и 2-х полутонов)

 

Наличие «общей территории» у блоков 1 и 2 можно также проиллюстрировать следующими примерами, заимствованными из живописи:

— Живопись в стиле кубизм, использующая представления с помощью простых геометрических форм, близка в этом к области математики, называемой конструктивной теорией функций, в которой решаются задачи представления сложных функций с помощью набора простых. Таким образом, в обоих случаях речь идет о представлении сложных объектов с помощью более простых.

— На некоторых картинах Пикассо изображены человеческие лица на плоскости вместе в профиль и в фас. Эта иллюзия, соединяющая в себе два несочетаемых ракурса, не только стала одним из его излюбленных приёмов, но и положила начало целому направлению в портретной живописи. Та же идея задолго до этого была реализована в методе ортогонального проектирования, используемом в техническом черчении для изображения на плоскости объектов сложной пространственной конфигурации. На таких чертежах на одной и той же плоскости приводятся вид спереди, вид сбоку и вид сверху.

 Для иллюстрации ниже приведены репродукции картин П. Пикассо «Женщина, сидящая на стуле» и «Две читающие девушки». Картины выполнены в технике кубизма и используют также совмещение двух ракурсов.

 

 

 

 

 

 

Диаграмма Рис. 4 носит обобщенный характер и иллюстрирует общие взаимоотношения между ментальным моделированием и его порождением — продуктом (художественным произведением, научным исследованием и т.д.). Если же «перейти на личности» и попытаться построить персональную диаграмму, то в подавляющем большинстве случаев в той части, которая обозначена как «произведение», будет фигурировать только один блок: или 1 — для ученых, или 2 – для деятелей искусства или литературы. Очень редко в «личной» диаграмме наличествуют оба блока. На Рис. 2 место таких авторов находится в верней части диагональной полосы. Примерами могут служить уже упомянутая писательница и математик Е.С. Вентцель (И. Грекова), поэт и геофизик А.М. Городницкий, композитор и химик А.П. Бородин.

Необходимо особо подчеркнуть, что произведение (продукт), будь то научная теория, произведение искусства или литературы, также является моделями. Человек познает мир путем построения моделей, экспериментирования с ними и проверки результатов на практике.

Суть научного метода заключается в том, что мы строим между собой и реальностью мира некоторое опосредующее звено. Это и есть модель, схема, о которой мы, в отличие от реальности, должны знать все, или полагать, что мы знаем все, и она должна быть очевидным образом очерчена.

В. Лефевр

-------------------------------

Для меня давно уж нет секрета,

Убеждался я не раз на деле:

Истин абсолютных в мире нету,

Вместо истин действуют модели.

А.Котлячков

 -----------------------------------------

Искусство — одна из разновидностей моделирующей деятельности.

Ю. М. Лотман. Тезисы к проблеме «Искусство в ряду моделирующих систем»

 

5. Если теперь возвратиться к началу нашего текста и проследить всю цепочку рассуждений, то становится ясным, что общий источник как научной деятельности, так и деятельности в области искусства – это intrinsic потребность человека в познании окружающего мира, а их общая цель – удовлетворение этой потребности  (intrinsic – внутренне присущий, свойственный).

Приведенный тезис, естественно, не нов. Его в том или ином виде многократно высказывали различные авторы.

Наука и искусство имеют общие корни, и они решают общие задачи познания of universum.

Д. Менделеев. 

--------------------------------

Наука и искусство разными способами исследуют окружающий мир и отражают его в сознании. Научные понятия и художественные образы по-разному воссоздают его, но они совместимы.

Т. Дубнищева. «Концепции современного

естествознания», М. Academia, 2003.  

-----------------------------------

У художника нет иного, кроме творческого, пути приобщения к познанию мира.

М. Гамбурд, художница и скульптор

 

Все эти и подобные им суждения высказываются как некоторое личное убеждение, основанное на интуиции, без серьезных попыток логического обоснования. Для образно мыслящего человека суждения такого типа часто считаются вполне приемлемыми («какое там обоснование, и так все ясно!»). Их принимают или отвергают точно так же, без обоснования, на интуитивной основе, по принципу «согласен – не согласен», «частично согласен — частично не согласен», причем очень часто отторжение подсознательно основывается на анекдотическом: «Ну не нравишься ты мне!». Однако, для левополушарного типа мышления это совершенно недостаточно, обязательно требуется доказательство или хотя бы какое-то логическое обоснование. В противном случае вопрос об истинности или ложности суждения просто не рассматривается («мало ли кто, что сказал!»). Quod gratis asseritur, gratis negatur (лат.) – что утверждается без доказательств, может быть отброшено без доказательств. Поэтому наша очередная цель – попытаться доказать справедливость приведенного тезиса.

 

6. Доказательство как особый логический способ обоснования истины имеет определенную структуру. Всякое доказательство включает: тезис, аргументы и демонстрацию.

Цель доказательства — установление истинности или ложности выдвигаемого тезиса.

Тезис — утверждение, истинность которого надо доказать.

Аргументы — истинные суждения, которые используются при доказательстве тезиса.

Демонстрация — установление логической связи между утверждаемым тезисом и аргументами. Тем самым доказывается или опровергается истинность выдвигаемого тезиса.

Теперь, оглядываясь назад, можно увидеть, что приведенный выше текст, по существу, содержит все то, что нам требуется.

Цель кратко сформулирована в заголовке;

 то же самое в развернутом виде: установить имеется ли общность между наукой и искусством, и если имеется, в чем она состоит.

Тезис — утверждение, сформулированное в п. 5 и отмеченное знаком (*).

Аргументы — содержание п.п. 1-4.

Демонстрация –содержание п.п. 4-5.

Следовательно, справедливость утверждения (*) можно считать доказанной, Q.E.D. (quod erat demonstratum) – что и требовалось доказать.

Таким образом, суждение (*) из субъективного превращается в объективное,

логически обоснованное. Теперь, если и опровергать его, то только логическими же

методами, опровергая, например, справедливость аргументов п.п. 1-4 либо

обоснованность выводов п.п. 4-5, сделанных на основе этих аргументов. Тем самым

устанавливаются границы справедливости исходного тезиса.

 

7. Итак:

Общность – удовлетворение потребности в познании окружающего мира и себя в нем.

Различие – способы удовлетворения этой потребности познающими субъектами лево— и правополушарного типа.

Еще раз подчеркнем, что между этими типами нет отчетливой границы и один и тот же «потребитель» может воспринимать как научные теории, так и произведения искусства и литературы. Просто они в бóльшей степени обращены к левополушарной или к правополушарной областям ментальной сферы «потребителя». При этом базовая потребность – познание, как правило, не осознается, особенно когда речь идет о произведениях искусства. Здесь на передний план выходят сопровождающие осознаваемые функции: эстетическая, гедонистическая, воспитательная, коммуникативная и другие.

Заметим также, что часто возникающий вопрос: "зачем искусство?", "Я знаю, что искусство совершенно необходимо, но не знаю зачем" (Ж.Кокто),  также немедленно получает ответ: затем же, зачем и наука — для познания мира и себя в нем.

Итак, всё оказалось совершенно тривиальным, настолько, что, возможно, даже и не было нужды все это писать. Впрочем, все мы умны задним умом, всё просто, если оно «потом». В иврите для этого выражения есть хороший аналог: ם בלילהחכ – «умный ночью».

 אני הייתי כל כך חכם כמו אשתי אחר כך אילו

Если бы я был такой умный, как моя жена «потом»!

Из разговора в тель-авивском автобусе.

 

На этом можно было бы поставить точку, поскольку, как представляется, декларированная цель достигнута как в отношении общности источника, так и в отношении общности конечной цели.

 

 Наука и искусство, расставшись у основания, встретятся на вершине.

 Г.Флобер

 

 1990-2016

***

Послесловие

Однако остаётся чувство неудовлетворенности, возникает желание вместо точки поставить многоточие.

 

Разгадка – еще бóльшая загадка.

Не цель она, а лишь прокладка

Дальнейшего пути.

Н. Матвеева

 

Очевидно, что при переходе от диаграммы Рис. 3 к диаграмме Рис. 4 упущен один блок. Он должен располагаться на между частями «Автор» и «Произведение» и называться «Творчество» (см. Рис. 5).

На тему творчества написано громадное число книг и статей. Однако здесь по-прежнему остается множество «неудовлетворенностей» и требуются совершенно новые подходы.

Рис. 5

 

 2. Наука и искусство – институты социальные. Какова бы ни была структура таких институтов, первичным элементом в них является прямое и обратное взаимодействие между автором и потребителем. Поэтому диада «автор – произведение» должна быть достроена до триады (см. Рис. 6). Эта триада должна составлять единое целое. Замена хотя бы одного элемента в ней приводит к тому, что весь объект становится совершенно иным.

  

 Рис. 6

Должен признаться, что эти подходы вчерне уже сформированы, однако удастся ли их реализовать? Времени осталось не так уж много...


К началу страницы К оглавлению номера

Fatal error: Uncaught Error: Call to undefined function mysql_pconnect() in /usr/www/users/berkov/7iskusstv/m/Avtory/database.php:4 Stack trace: #0 /usr/www/users/berkov/7iskusstv/m/Avtory/response.php(12): include() #1 /usr/www/users/berkov/7iskusstv/m/2016/Nomer12/Gut1.php(1877): include('/usr/www/users/...') #2 {main} thrown in /usr/www/users/berkov/7iskusstv/m/Avtory/database.php on line 4