Номер 6(75)  июнь 2016 года
<<< back to non-mobile
Мария Баженова

Мария Баженова Башня безмолвия*

Глава 1

В бурлящем мире никто уже не придает значения как обращаться друг к другу. Позвать по имени или употребить прозвище? Имя — это так банально, так просто. Имен много, но и людей, что носят одно и то же имя, бессчетное количество. Позовешь человека по имени, а на призыв повернется несколько лиц с немым вопросом в глазах: «Что вы хотите от меня?» Неудобные ситуации, которые можно избежать. Прозвище. Оно в большей мере создано для того, чтобы подчеркнуть индивидуальность человека. Но на самом деле прозвища обезличивают. Они выполняют роль ярлыков, которые навешивают на игрушки.

Его настоящее имя никто не знал. Даже он сам не мог с точно сказать как же его зовут, согласно свидетельству о рождении и паспорту. Его имя не имело никакого значения. Оно есть, потому что должно быть у каждого человека. Но оно не нужно. Никому. Все называли его — Безумный кролик. Все, даже отец. Безумный кролик, Безумный кролик. Он и сам себя называл только так.

Учителя в школе избегали употребления первой части прозвища. Безумный — это негативная характеристика психологического состояния человека. Совершенно не педагогично использовать какие либо оценки личности в прямом обращении. За глаза — сколько угодно, пока не надоест. А в лицо — ни в коем случае. Они называли его Кроликом.

- А на этот вопрос нам ответит.... Кролик.

И никто не задумывался что это абсурдно, совершенно абсурдно, когда общество обезличивает человека, используя ярлыки.

- Что от него ждать, он же Кролик, - обсуждали низкую успеваемость мальчика учителя в школе. Они забывали, что Кролик, в данном случае, не наименование вида, а просто подмена имени. Для них он становился животным. Забавным милым зверьком. Не человеком.

- Кто опять обидел Кролика? - спрашивал классный руководитель, невозмутимо реагируя на взрыв смеха. Это же дети. Они видят все в ином свете. И для них все забавно.

- Опять драка? Кто начал это безобразие? - строго вопрошал учитель, неодобрительно складывая руки на груди. Если избили Кролика, то педагоги лишь пальцем грозили, демонстрируя неодобрение. За издевательства над животными смысла наказывать нет. Это же дети. Но если зачинщиком был Кролик! Отца вызывали в школу, обращались в мисрад хахинух. И - слава всей этой учебной системе! - у работников мисрад появляется дополнительное активное занятие.

А в армии ему повезло. Для других день за днем сидеть практически в одиночку в офисе и выполнять монотонную работу — наказание. Для Кролика это было маленьким раем. Его никто не замечал. Как и раньше. Но никто над ним и не издевался. Почти что.

После армии жизнь у Безумного кролика не стала легче. Университет. Здесь обитают изощренные мучители. Годами они учились насмехаться, издеваться и унижать. Можно испуганно забиться в угол, с надеждой: вдруг пожалеют? Но Кролик потому и Безумный, что ведет себя неадекватно. Он пушистый, ведь он — не ежик. Все что у него есть для защиты — маленькие зубки, да крохотные коготки. Он кусается — и противник начинает истекать кровью. Он царапается — и у соперника полосы по всему телу. У него ничего нет. Но ему и терять нечего.

- Ты — монстр, - злобно выдавливает миловидная блондинка, прикрывая своего парня. Сейчас в глазах окружающих именно Кролик — источник зла и агрессор. Ведь он не забился в угол. Не стал пищать, как мышь в страхе и ужасе. Он дал отпор. Ведь он — Безумный Кролик.

- Ваш сын опять нарушает порядок! - декан факультета любит театральность. В том числе закатывать глаза, вскидывать пафосно руки и трагично вздыхать. - До каких времен это будет продолжаться? Если он не образумится, мы будем вынуждены принять меры!

Тонкие, почти что истеричные, нотки голоса прорываются в его словах. Для декана не имеет никакого значения, что в конфликте участвовало две стороны. Виноватым может быть только один. И только он должен быть наказан.

Отец забирает Кролика из университета.

- Зачем тебе вообще было сюда поступать? И без диплома проживешь. Будешь помогать мне.

Помогать. Это значит — работать в похоронном бюро. Каждый день новый постоялец. Кролик привык. Он с детства видит мертвецов, лежащих в гробах или на анатомическом столе. Их нужно забальзамировать, привести в порядок. У них — важная встреча. Самая последняя, прежде чем к ним не придут черви.

- Ха, вот это ирония судьбы, - с насмешкой произносит сын местного владельца фабрик, заводов и пароходов. Он богат, избалован и не намерен так легко отказаться от любимой игрушки. Без Кролика учеба в университете не доставляет никакого удовольствия. Отыскать в небольшом городе излюбленный объект для насмешек — да как нечего делать!

- Рожденный под звездой, несущей смерть, обрабатывает мертвецов!

Слова произнесены. Ставшее уже привычным заявление, звучащее как обвинение в преступлении. Кролик привык. Он иного и не знает. Сколько себя помнит — ему всегда говорят об этом. Откуда пошло? Кто так решил? Откуда этот кто-то узнал, что все именно так? Где находится эта звезда? Вопросы, вопросы, вопросы. Они иссякли еще во времена его детства. Не важно, ведь эти обвинения не имеют никакого основания под собой. Люди говорят — только воздух сотрясают. Но иногда их слова надоедают. Вот и сегодня. Кролик не сдержался. Ведь он — безумный. Ударить, но не для того, чтобы причинить боль. А для того чтобы очистить воздух от этих слов. Как это сделать, если их источник стоит на ногах? Правильно. Сбить с ног. Одним ударом.

Снова арест, снова запись в личное дело, последнее предупреждение, штраф и слова отца:

- Ты вечно меня позоришь!

Самое страшное для отца — пятна на добром имени. Даже если оно размером с песчинку — трагедия.

- Ты — мое проклятие! - раздраженно бросает отец Кролику, когда они оказываются дома. Кролик молчит. Он ждет, пока отец не выскажет все что думает, все что чувствует. Все? Хотя бы что-то. И отец говорит:

- Отныне из дома — ни шагу! Я сам буду ходить в магазины и по делам. А ты — сиди и не смей выходить за порог! Чем меньше будешь пересекаться с людьми, тем меньше позора на мою седую голову!

Отец строг. Даже жесток, если судить не предвзято. Но Кролик его не судит. Уже давно. В последний раз он расстраивался из-за отца, когда был совсем маленьким. Неуклюжий, но порывистый, спешащий жить, он бежал на встречу всему. И споткнулся. Камни иногда имеют свойства прятаться в траве и подло выскакивать под ноги малышей. И Кролик налетел на ржавую железяку. Она воткнулась в ногу и глубоко прошла внутрь. Боль сковала мальчика так, что он не мог двигаться. Минута за минутой. Часы за часами. Становилось темно, холодало. Кролик все так же не мог пошевелиться. Он не мог даже вытащить железку. Пальцы сводило от потери крови и от холода. Сил совсем не было. Но он ждал. Папа должен прийти. Уже поздно, он заметит, что Кролика нет дома и, обеспокоенный, пойдет его искать. Кролик ждал. Папа не может не прийти. Надо потерпеть, совсем немного. Его уже ищут. Он ждал. Папа не пришел. Дома так тихо. Это должно было обеспокоить отца. Если ребенка не слышно — либо шкодит, либо ранен. Этот закон знает каждый родитель. И реакция у каждого одна — бежать и отыскать. Но дома ведь так тихо и спокойно. Зачем куда-то идти? Нужно насладиться покоем. Что, собственно, отец и делал, пока Кролик ждал его, истекая кровью. После этого он отца больше не судил. А смысл? Что бы он не решил, как бы не подумал — ничего не изменится. Так же как тогда, когда от его слез и надежд отец не пришел на помощь. И он пополз. Как маленькая змейка, как дождевой червь, оставляя за собой кровяные разводы. Его увидели, его взяли на руки и понесли. Впервые его кто-то взял на руки. Он не знает кем был тот полуночный спаситель. Но Кролик помнит, что от него пахло свежескошенной травой. И солнцем. Хотя солнце не имеет запаха, но Кролику хотелось верить, что тот запах, названия которого он не знает — солнечный.

Он пытался отыскать этого человека. Множество раз Кролик спрашивал у отца, что тот помнит о человеке, принесшем его тогда. Хоть что-то, хоть какую-нибудь мелочь. Но отец ничего не говорил. И тогда Кролику стал сниться один и тот же страшный сон. Что к ним привозят нового мертвеца, которого нужно обработать. И от него пахнет свежескошенной травой и солнцем. А его руки... те самые руки, что так крепко сжимали Кролика и вытирали текущие от боли слезы. Он стал боятся засыпать. Он глотал кофеин в любом виде, только чтобы не заснуть. Потому что в каждом сне он видел этого человека. Мертвым.

Мертвецы — это не страшно. Они, в отличии от живых, никогда не причинят боли, не оттолкнут, не высмеют. Мертвецы всегда выслушают, всегда поймут. Кролик любил разговаривать с мертвецами. Он разыгрывал целые представления перед ними. Потому что скоро единственное, что они будут лицезреть — это крышка гроба.

- Вам нравится? - с трепетом спрашивал Безумный кролик, вглядываясь в застывшие, словно маски, лица. И отвечал за них:

- Еще бы!

- Конечно!

- Ты молодец!

А потом он плакал, когда их хоронили. Слезы Кролика, в отличии от многих других плачущих, были искренними. Эти люди, которых опускали в землю, не жалели своего последнего времени для него. Им было не трудно выслушать его и поддержать. Кролик считал, что он хоронит своих друзей. Мертвецы — это не страшно. Его пугало другое. Иногда ему казалось, что они более живые, чем он сам.

 

Глава 2

Люди рабы. Обстоятельств, чувств, обязательств, работы. Они живут на бегу и останавливаются лишь когда дорога закончена. «Жизнь пронеслась мимо меня», - с обидой заявляют они на смертном одре. Но жизнь идет своим чередом. Это люди бегут сломя голову, ни на что не обращая внимания. Нескончаемые заботы «ни о чем» и «ни для чего». Люди с нетерпением ждут выходных. Это время, которое они могут прожить для себя. Потому как все остальные дни они посвятили великому божеству, имя которого Работа. На работе все мысли о работе. И дома — тоже лишь о ней. Выходной — день для себя и только для себя.

Но не смотря на человеческие планы - каждый день кто-то умирает. И их нужно хоронить.

- Выходной, когда же наступит мой выходной? - патетически вопрошает отец Безумного кролика, обращаясь к небесам. Небо молчит. Оно знает, что его ответ не нужен. Суббота — всегда день покоя. Даже в похоронном бюро, заполненном мертвецами. День за днем отсчитывается до наступления последнего дня недели.

- Да, я скоро приеду. Да, да, - торопливо бормочет выбегая из дома отец, поднеся телефон к уху. - Сначала мне нужно заехать за продуктами.

- Купи, пожалуйста, витамины для Белки, - говорит Кролик отцу, когда тот садится в машину. Отец слышит, ведь он уже закончил разговор. Но в ответ ничего не произносит. Времени нет, чтобы тратить его на лишнюю болтовню. Скоро начнется шаббат, все магазины закроются. Каждая минута на вес золота. Он уехал.

Для себя Безумный кролик ничего не просит. И никогда не просил. Кролики всеядные и неприхотливые. Они могут выжить в любых условиях. Кролику ничего не надо, он доволен тем что есть. Главное чтобы с Белкой все было хорошо. Она лежит, вальяжно потягиваясь и томно щуря глаза. Красивая, бодрая, здоровая. Так может сказать любой, кто не знает истинного положения дел. Белке уже около двенадцати лет. Может быть и больше - Кролик не знает её точного возраста. На белой шкурке неряшливой россыпью выступают черные и рыжие пятнышки. Когда-то они переливались, как яркие бусины, а теперь лишь тусклое подобие. Белка стареет. Она уже не так резва на ноги и предпочитает лежать, а не носиться по саду. Она больше не играет любимыми игрушками и давно не ловит мышей. Впрочем ей и не надо. Для грызунов закупают отраву, а кошку кормят отборными кусочками мяса.

Белка — суррогат. Она подмена. До её появления была другая Белка. Та, другая, выглядела точно так же. Только по характеру — более спокойная и ленивая. И безумно любила огурцы, партизански совершая налеты на огороды соседей. Другая Белка была лучшим другом Кролика. Именно она вылизывала его, как своего детеныша, когда он болел. Словно мать, что гладит непослушные спутавшиеся волосы сына, когда у того жар. Она пела ему колыбельные, намурлыкивая странные мелодии. Когда он плакал из-за издевательств одноклассников, именно другая Белка вытирала слезы. Другая Белка будила его по утрам, чтобы собирался в школу. Провожала до двери и долго сидела на подоконнике, смотря ему в след. Иногда, Кролику казалось, что его умершая мама воплотилась в эту кошку и, таким образом, заботиться о нем. Потом её не стало. Кролик пришел из школы, но Белка его не встречала. Она не выбежала на звук его голоса, покачивая хвостом, как флагом. Не приблизилась, чтобы по гладиться лбом об его ноги. Кролик обошел весь дом в поисках кошки. В его комнате, свернувшись комочком на кровати, лежала она. Внешне — точная копия Белки. Но ему ли не увидеть различия? Взгляд — другой, ухмылка — другая. Поворот головы, движения тела, подрагивание хвоста — все совершенно иное нежели у Белки.

Дети обычно верят в хорошее. Они наивны и просты. Им тяжело представить, что мир не такой радужный каким они его видят. Дети не настолько подозрительны, как взрослые. Они еще не научились видеть во всем подвох. Им тяжело понять многое, потому что взрослый мир подчас не логичен. Но Кролик догадался, что случилось. Конечно, он не хотел верить. Он пытался выяснить всю правду. Пусть неприятную, но доказуемую. Что-то, что не поддается сомнениям, что не стремиться, выгнувшись, превратится в кошмар. Он бродил за отцом, повторяя один и тот же вопрос:

- Где Белка? Где Белка ? Где?

Ответ он знал. Её больше нет. Но ему не нужен был ответ, ему нужна правда. Он видел похороны многих мертвецов и плакал вместе с их родственниками. А его самого лишили права предать земле тело любимого существа. Безумный кролик знал, что не имеет права судить отца. Но у него есть право не прощать. И он не простил.

- Я думал он не догадается. Столько сил потрачено, чтобы найти точно такую же кошку. А он все равно меня достает. Сил моих нет терпеть это! - высказывал отец Кролика своему помощнику, даже не подозревая, что мальчик все слышит.

Безумный кролик, закрывая уши, убежал в свою комнату. Он сидел на полу, прижав ладошки к голове. Не слышать, не помнить, не думать, забыть. Одно дело догадываться обо всем, другое дело — быть уверенным в этом. Когда только догадки то есть надежда на что-то лучшее и светлое. Когда уверенность — это как последний гвоздь в крышку гроба. Конец всему.

Новая кошка проявляла удивительное упрямство. Её не замечали, но она вертелась вокруг. Дефилировала по комнате, вскидывая голову. Мур-мур. На неё не обращали внимания. Она поддела лапкой маленький шарик от пинг-понга и направила его в сторону мальчика. Ничего. Кролик сидел, погрузившись в пучину внутренних страстей. Обида на отца, горечь утраты и всепоглощающее чувство вины. Если бы он был дома! Если бы он не пошел в школу! Если бы он знал! Все могло быть иначе! Он бы никогда не потерял любимое существо. Самое любимое. Единственного друга. Единственную опору. Потерял. Навсегда.

- Мур-мур, - настойчиво требовала своей порции внимания кошка. «Посмотри на меня», - гипнотизировала взглядом прозрачно-зеленых глаз. Кошка — охотник. Она привычна к тому, чтобы сидеть и выжидать. Она ждала. Кролик отвлекся от горьких дум. Не потому что уловки кошки удались. Дети не способны слишком долго концентрироваться на чем-то одном. В горестях — это их спасение. Именно поэтому их души так чисты. Страдания не успевают выжечь все то светлое и нежное, что есть в детях.

Кролик заметил одинокое белое пятно. Кошка свернулась в маленький комочек прямо возле порога, жалобно посматривая на мальчика. Она здесь, но она никому не нужна. Она, как он — никому не нужна. Она — другая. Она не та самая Белка, но все же — Белка. Кролик протянул руку и кончиками пальцев коснулся кошки. Отзывчиво выгнув спину, она подскочила на мягких лапах и приблизилась к мальчику. Он погладил её более уверенно. Кошка довольно мяукнула, а затем пару раз поддела лапкой шарик.

- Хочешь поиграть? - вытирая сопли рукавом рубахи, спросил её Кролик, против своей воли улыбаясь. Новая Белка совершенно другая, но это ведь не плохо. Ему не хватает прежней, но что он может изменить? И Кролик стал учится любить новую Белку, помня о предыдущей.

Он жертвовал самыми вкусными кусочками. Деньги тратил не на исполнение своих желаний. Лакомства, витамины, игрушки: все самое лучшее - для неё. Смотря на кошку, Кролик не мог забыть, что она — лишь подмена. Однако, именно поэтому он любил её сильнее. В ней он видел себя. Никому не нужна сама по себе, а лишь как инструмент воплощения эгоистичных потребностей. Кролик думал, что должен относится к ней по особому. Тогда, возможно, найдется кто-нибудь, кто поступит с ним точно так же.

А теперь Белка состарилась. Каждый день наблюдая как смерть, шествуя, косит людей, Кролик со страхом ожидал неизбежного. Не сегодня — слава Богу! И так день ото дня. В нормальном положении вещей сначала рождение, то есть жизнь. Потом смерть. Безумный кролик переживал все наоборот. Утром — страх смерти, тревожное ожидание конца. Однако, под вечер — торжество жизни и бескрайний простор. Он верил, что витамины могут помочь продлить дни жизни Белки. Помощник отца, покупая для него очередную порцию кошачьих витаминов, говорил:

- Что ты забиваешь голову лишним геморроем? Все равно подохнет. Вместо неё возьмешь другую. Такого добра теперь навалом и бесплатно.

Но Кролику не нужна другая! Можно заменить сломанные детали машины. Можно купить новый чайник. Но нельзя заменить друга! Нельзя заменить единственного, кто способен понять! Другая кошка — это всегда другая! Для них животные, как трупы, с которыми приходится работать. Внешне вроде разные, но внутренности у всех схожие. И что не менее важно — каждый труп как пустое жилище.

Кролик никогда не задумывался о том, есть ли у животных душа. Он знал что у них точно есть эмоции. Кошки могут злиться, могут радоваться, скучать, расстраиваться. Кошки — живые! А ничто живое нельзя поменять так просто, словно это носовой платок.

- Хочешь пить? - спросил Кролик у Белки, доставая из холодильника пакет с молоком. Кошка приоткрыла глаза и выразительно кивнула. Для себя он бы безо всяких колебаний налил холодное. Но для Белки все самое лучшее. Кролик поставил молоко в микроволновку подогреваться.

- Что бы, что бы.... Что бы мне поесть, а?

Он всегда делал выжидательную паузу, когда разговаривал с кошкой. Словно она сейчас должна ответить. Словно она — активный собеседник, мнение которого очень важно.

- К молоку бы витамины не плохо пошли, как ты думаешь?

Белка безразлично взмахнула хвостом. И Кролик обрадовался такой реакции. Он знал, что отец забудет их купить. Все что Кролик просил, отец всегда забывал. Сейчас он, скорее всего, играет в карты с друзьями. Это традиция, которой уже очень много лет. Как-то однажды Безумный кролик случайно услышал, как отец разговаривает со свои помощником:

- Терпеть не могу эти посиделки с картами! Мало того, что каждый раз одно и то же. Они еще радуются не понятно чему. Дурацкое занятие созданное для глупцов!

- Но ты-то почему-то не против в него поиграть, - ехидно подметил помощник. - Каждую субботу бежишь к ним так, словно медом намазано.

- Да все что угодно, только бы не быть дома, где одни мертвецы! Хоть один день в неделю хочу поговорить не о похоронах и трупах.

Кролик тогда не сдержался и влез в разговор:

- Ты можешь со мной иногда поговорить.

Но произнес он это так тихо и так неуверенно, что его скорее всего не услышали. Однако, Безумный кролик больше склонялся к тому, что его просто проигнорировали. Как всегда.

Пока Кролик отвлекся на рассматривания содержимого холодильника, из микроволновки донеслось выразительное фырканье.

- Ой, молоко! Молоко закипело! Ой! Что делать? Что делать-что делать? - причитая забегал по кухне Безумный кролик. Последнее молоко и то теперь не пригодно к употреблению. То есть сам бы он его выпил безо всяких проблем. Кролики ведь не привередливы. Они всеядные. Но Белка такое пить не будет.

- Что делать, что делать?!... Белка, что делать? - он повернулся к кошке, ожидая от неё подсказки, но та не шевельнулась. Первая мысль, которая пришла — она спит. Но следом за ней тревожно шевельнулось что-то в сознании — спит ли? Кролик медленно приблизился к кошке, надеясь что она вот-вот взмахнет хвостиком или поведет усами. Хоть что-то. Хотя бы маленькое неуловимое движение. Он вглядывался пристально. Ничего.

- Белка, - тихо позвал кошку. Не отреагировала. Он позвал её еще громче. - Белка!

Кролик потряс тельце животного рукой. Сжатый комочек не пошевелился. Тогда он поднял её и прижав к груди, беззвучно заплакал. Слезы текли по лицу и падали на шкурку Белки. Он снова остался один. Но теперь он был абсолютно один и полностью одинок.

«Рожденный под звездой, несущей смертью», - набатом раздалось в голове воспоминание о брошенных словах сыночка богача. Пустота внутри окрасилась оттенком тревоги.

Глава 3

Из пяти существующих стадий горевания, Безумный кролик проскочил первые три, сразу же погрузившись в пучину депрессии. Люди много говорят о пользе потерь. Что-то вроде того, что «потери делают нас сильнее». Потерять сто шекелей, и смотря на оставшуюся тысячу, думать о жестокости жизни — делает сильнее. В следующий раз попав в такую же ситуацию, человек философски хмыкнет и двинется дальше. Но когда теряешь последний пятьдесят шекелей..... Единственные пятьдесят шекелей, что были у тебя за последние десять лет.... Все обстоит несколько иначе. Для Кролика потерять Белку — означало лишиться всего. Он уже давно не тот маленький мальчик. Он не верит, что все еще наладиться. Он знает — жизнь клоака и главное в ней не затеряться. Выхода нет, нужно терпеть и сносить нападки судьбы. Крепко сжимая пальцы, держаться за единственно важное, пока все вокруг бушует. Держаться больше не за что. Ничего нет.

Безумному кролику казалось, что все вокруг должны заметить как рухнул его мир. Тот, чье внимание в данном случае было нужным, — не обратил никакого внимания. Те, кому знать не положено — узнали и предприняли меры.

Если бы труп Белки положили возле порога, то отец Кролика, равнодушно переступив, пошел дальше. Он неделями бы обходил разлагающееся тело, удивляясь откуда запах. Но он не обратил бы никакого внимания на то, что кошка сына умерла.

- Эй, эй, я же просил тебя приготовить завтрак, - строго окликнув Кролика, отец забирал из его рук пакет с молоком. - Чего застыл как статуя? Спишь что ли?

Кролик не спал. Со дня смерти Белки — ни разу. Он не мог заснуть. Без убаюкивающего мурлыканья — не мог. Без теплого комочка шерсти, что копошится под боком — не мог. Он закрывал глаза, надеясь хотя бы в воспоминаниях увидеть её. Но ничего не было. Только темнота. Вся его жизнь превратилась в одно черное пятно, размытое на холсте бумаги. Когда Кролик пытался убрать в ящик вещи Белки, руки отказывались двигаться. Он надолго замирал посередине комнаты, смотря перед собой. Но ничего не видел. Если бы солнце взорвалось в такой момент, то скорее всего он бы и не заметил. Да и какое значение вообще может иметь солнце? Что может быть более важным, чем Белка? Солнце есть или его нет — жизнь и так лишена света.

Безумный кролик больше не бегал по дому, приговаривая что-то себе под нос. Не было метаний по комнате, с причитанием одного и того же вопроса. Вопросов вообще больше не было. Вопрос — это попытка узнать что-то. Его же ничто больше в жизни не интересовало.

- Эй, парень, чего такой мрачный? Это всего лишь кошка. Давай привезу тебе новую, - дружелюбно предлагал помощник отца. Но Кролик знал что это не проявление каких-то теплых чувств. Все просто. Банально и глупо. Раньше Кролику приходилось выполнять всю грязную и мелкую работу. После смерти Белки он стал бесполезным. Он мог часами сидеть на одном месте и смотреть в никуда. Работа не делалась. На ругательства — молчал. На подзатыльники — не реагировал. Он нужен как рабочая сила. Он для них ничто иное, как робот. Издает звуки или нет — не важно. Главное, чтобы выполнял поручения точно в срок. Не отлынивал. Не мешал. А Кролик сломался. Множество раз отец или его помощник налетали на неожиданно затормозившего Кролика.

- Да что ты творишь?! Я из-за тебя разбил....

Слова возмущения терялись в воздухе. Безумный кролик мог стоять и смотреть как отец распинается в ругательствах. Для него все это было как пантомима — безмолвное выражение чего-то. Но чего — он не понимал.

Отсутствие пользы не всегда самое неприятное. А вот когда путаются под ногами, мешая работать — выводит из себя.

- Иди на улицу и работай там! - поручал Кролику отец, и ворчливо замечал в разговоре с помощником. - Вырастил дармоеда на свою голову. И что теперь люди скажут? Лучше бы я умер, чем дожить до такого дня.

 «А разве ты еще жив?» - с удивлением думал Безумный кролик, смотря как отец затаскивает маленький гроб. Если Белка умерла, если она мертва.... То весь мир, наверное, тоже. Или Белка жива, просто они умерли?... Кролик начал путаться в суждениях. Что правда, что вымысел? Где реальность, а где воображение?

- Кто показался на свет Божий, - с издевкой проговорил возникший неизвестно откуда, богатый наследник. - Слышал тебя стали выпускать из заточения. Помилование?

Но Кролик молчал. Не потому что не знал, что сказать. Он не хотел разговаривать. Он не хотел слышать. Но к сожалению контролировать слух, в отличии от речи, человеку не дано.

- А я вот думаю: схожу, проведаю старого товарища. И такой приятный сюрприз — ты как раз на улице. Я везунчик.

 «Ты балбес», - неожиданно для себя, агрессивно подумал Безумный кролик, складывая доски в углу сарая. Раньше разбирать материал для гробов было интересным для него занятиям. Он рассказывал доскам, какими они станут. Расписывал во всех возможных красочных оборотах речи, какая удивительная у них роль. Помощник отца всегда смеялся, когда слышал такие речи.

- Ты не Безумный, ты — Сумасшедший, - подмечал он, покачивая головой.

Для, вроде бы доброй от начала, человеческой души, свойственны издевательства. Над слабыми — из-за чувства превосходства. Над такими как Кролик — потому что они разрушают ощущение превосходства. Проще запятнать все вокруг грязью, чем вывести всего одно пятно на рукаве. А так — святой из святых. На фоне отребья.

- Слышал у тебя трагедия, - насмехаясь продолжал мучитель, вышагивая возле забора. - Кошечка померла. Бедняжечка! Хотя ей повезло, что она — животное. Была бы человеком, то не прожила бы с тобой так долго. Как твоя матушка.

При упоминании о матери, Кролик насторожился. Но на него навалилось такое бессилие, что доски из рук выпали.

- Что? Правда неприятно колет? Что поделать, такова твоя реальность. Ребенок, рожденный под звездой, несущей смерть. Тот, кто будет приносить смерть своим окружающим. Для человечества большое благо, что твой папаша запер тебя здесь. Хотя и породил такого как ты, - немного соображает. Но нужно было ему избавить от тебя землю еще когда ты родился. Или после того как ты убил свою мать.

Обвинения подобно ударам хлыста, обрушивались на Безумного кролика. Жестокие обвинения. Беспощадные и …. справедливые? Он много раз слышал эту историю. В детском саду, в школе, в университете. Даже когда заходил в магазин, в наскоро оборванном разговоре он улавливал — говорят о нем. Люди очень жадные когда речь идет о чужой жизни. Покопаться в чьих-то ранах приятное занятие. Любопытство удовлетворенно и никакого ущерба для себя. Свои болячки вскрывать слишком больно. Да и опасно. Люди часто обсуждали слух о том, что мать Кролика умерла при странных обстоятельствах. Никто не знал точно, что с ней случилось. Предположения строились разные. Кто-то говорил, что заболела. Кто-то упоминал несчастный случай. Некоторые предполагали, что имело место быть самоубийство. Однако, все сходились в одном и это пугало. Когда люди объединяются, то это толпа. У любой толпы есть два свойства: первое - поддержать, которое напрочь стирается под вторым — растоптать. Первое требует каких-то усилий, в то время как второе может даже принести удовольствие. Все люди уверенны: мать Кролика умерла из-за того, что родила сына под звездой, несущей смерть. Более того в этом суеверии существовал еще один важный пункт. Такой человек будет чрезвычайно порочен. Поэтому от Кролика всегда ожидали все самое плохое. Ведь он был рожден для этого. Судьба, предопределение, неизбежность.

То, что когда то казалось изощренной выдумкой у которой нет никаких оснований, теперь приняло облик истины. А вдруг они все правы? Годами люди пытались ему сказать правду. Они вкладывали в его голову разумное зерно, а он воспринимал это как издевку. Так, может быть, они правы? Кролику не хотелось в это верить. Но если они правы то, значит, он виноват в смерти Белки.... Он виноват в смерти всех тех, для кого имел хоть какое-то значение. Он обречен губить тех, кого любит. Обречен... Нет, не может быть! Они ошибаются! Люди не могут быть правы в чем-то одном, когда в другом лгут. Лжец — во всем лжец! Но... если он ошибается, что тогда? Если он ошибается, то из-за него может пострадать кто-то еще. Например, отец. Или любезная соседка, что всегда здоровается с ним. Он не может допустить этого! А если он не виноват?...

Цель любого издевательства — реакция со стороны жертвы. Возмущенная, болезненная, агрессивная — значения не имеет. Главное реакция. Если её нет, то весь смысл теряется. Мучитель Кролика несколько минут в молчании потоптался у забора. Жертва не нападала, как обычно, позволяя мучителю выставить себя борцом с несправедливостью. Не корчилась в явных страданиях от душевной боли. Жертва — расстроена. Жертва — сломлена. Теперь продолжать без полезно. Свалить человека еще ниже возможно, но реагировать он уже не будет. А это не интересно. Мучитель ушел, оставив жертву наедине с самим собой.

Сомнения окружили Безумного кролика и словно повалили с ног. В растерянности он поддавался мыслям, не зная, что делать. Ему хотелось просто сесть на землю, сжаться в комочек, как это делала Белка. И сидеть так до конца жизни. Издевательства, лившиеся мощным потоком в его сторону, - сделали свое дело. Он начал сомневаться. Сомнения — это червь, что разъедает изнутри. И его разрушительную силу нельзя недооценивать.

Но в любой безвыходной ситуации бывает один момент. Когда все слишком плохо, да так что тьма колет глаза, луч света тусклым незаметным маячком сверкнет впереди. Кролику пришла в голову мысль: узнать правду о смерти матери. Он никогда особо не расспрашивал об этом отца. Отец вообще мало рассказывал Кролику. Но вдруг в смерти матери нет такого трагического ореола, как считают люди? И тогда все утверждения, что он несет смерть — простая ложь. А значит он не проклят и еще может испытать нечто хорошее. Хотя бы на мгновение.

 

Глава 4

Правда — это не то, что человек хочет видеть. Правда — это то, что человек хочет доказать. В таком случае правда — это всего лишь альтернативное мнение лжи.

Найти правду. Любыми средствами, любыми силами. Говорят до правды нужно докопаться. Но её нет под землей. Иначе какой тогда в ней смысл, если чуть-чуть воды и правда окажется в грязи? Нет, правда где-то в другом месте. Кролик искал везде. В доме не было даже клочка бумаги, связанного с матерью. Медицинская карта, свидетельство о смерти.... Даже свидетельства о браке нет. Единственный документ, доказывающий, что такой человек вообще существовал — свидетельство о рождении. Кролик смотрел на свое имя как обычно смотрят на незнакомца: недоверчиво и смущенно. Это его имя? Его ли? Но имя матери наоборот отдало чем-то родным и нежным. Мама. Будь она жива, он никогда бы не познал горечи. Она бы позаботилась о нем. Она бы оградила его от всего. Она бы никогда не поверила всем этим бредням о «звезде, несущей смерть». Нежные чувства к маме яркой каймой подчеркивали синеву отчаяния. Это он виноват в её смерти! Мама умерла по его вине! Все так говорят! Он убил маму тем, что просто был. И он виноват в гибели любимой кошки. Он.

Нет, все так! Кролик отбивался от угнетающих мыслей как мог. Это все не научно. Этого не может быть! Он искал доказательства, опровергающие слова людей. Он поверил тому, что болтают все вокруг. Однако, всем сердцем он хотел доказать, что это не правда. Просто потому что иначе ему не стоило вообще рождаться. Потому что иначе он, как чума для людей. От такого понимания Кролику становилось только хуже. Чуме легко бушевать по миру. У болезни, у эпидемии, у вируса, - чувств нет и быть не может. Чума даже приблизительно не способна понять, что чувствует он сейчас. Как противно осознавать, что ты — язва на теле общества. И ты — не виноват в этом. Просто родился не удачно. Под звездой, несущей смерть.

Чем больше становились нападки противоречивых чувств и мыслей, тем сильнее он искал правду. Она должна быть где-то. Поиски толкнули Кролика нарушить запрет отца. Он вышел из дому, когда хоронили маленького мальчика, утонувшего в реке. Отец, занятый работой, даже не заметил исчезновения сына. Кролик пошел в больницу, где по словам людей, лечилась его мать. Вот записи о болезнях. Простые, обыденные заболевания. Ему не дали документы в руки. Но вежливая женщина все просмотрела и зачитала наиболее серьезное. Она же, в архиве, поискала есть ли данные о вызове скорой помощи. Ничего. Ничем смертельным не болела. Аллергических реакций ни на что не было. Никаких отклонений или противопоказаний. Никаких срочных вызовов вообще. Даже в родильное отделение она приехала самостоятельно. Мама Кролика словно пропала в никуда. Данных о вскрытии тоже нет.

- Документы могли затеряться, - обеспокоенно засуетилась женщина, опасаясь возможного скандала. Отчаянная решительность Кролика пугала. Ему необходимо любыми средствами узнать правду. Любыми силами. Он готов на все. Но — ничего! Пусто! Он зашел в городской архив — записи о смерти его матери нет. Вышла замуж — запись. Работала там-то — запись. Уволилась — запись. Родила сына — запись. Дальше — пусто. Человек умер, человека больше нет, но все еще числится в живых. Это в книгах такое возможно. Мертвые души. Те, кого на самом деле нет, но по документам они живы. Разве такое возможно в век бюрократии? Некоторые люди смеются, что в современном обществе нельзя даже на лавочку сесть без оформления документов. Они иронизируют, конечно, но все равно бумажный след тянется за человеком до смерти. А тут после родов — пустота. Словно кто-то взял ластик и стер со всех листов и карт мира упоминание о матери Кролика.

Оставался только один способ. Самый ненадежный. Спросить у отца. То что человек помнит о некогда произошедшем событий очень сильно отличается от самого события. Память вычленяет лишь некоторые моменты. Воображение приукрашивает их кучей ненужных завитушек. От правды остается лишь замаскированный каркас, да и тот не совсем точный. Спросить у отца. Любой другой вариант, если бы только было можно! Кролик больше всего переживал не за достоверность информации, которую может предоставить отец. Память у отца очень хорошая. А Безумному кролику не нужны мельчайшие детали. Ему только узнать: виноват он в смерти мамы или нет. Больше — ничего. Все остальное уже не имеет значения, ведь прошло двадцать лет. Больше всего Кролик переживал, что отец ничего не скажет. Как всегда сделает вид, что не услышал вопрос. А в худшем случае начнет винить сына в том, что тот лезет куда не надо. А ему как раз очень надо! Это и его касается тоже! Это его мама! Его мамочка! Он должен узнать правду о её смерти! В конце концов, он уже не ребенок!

В похоронном бюро тихо. Такую тишину называют «загробной» или «могильной». Здесь её называют «обычной». Мертвецы у людей вызывают священный трепет. Нельзя громко разговаривать. Нельзя смеяться. Нельзя топать ногами. Каблуки на туфлях? Снять немедленно! Тут же покойники! На цыпочках, сдерживая дыхания — тихо! Тссс! Не побеспокойте, а то.... Мертвецы от шума могут подняться. А на самом деле просто отец Кролика любит тишину.

Обычно после похорон отец в приподнятом настроении. Родственники покойников выплачивают всю сумму за услуги. Работа сделана. Жизнь прекрасна. Кролик несколько минут наблюдал как отец приводит все в порядок. Иногда им помогала приходящая работница. Убирала мусор после похоронной службы. Но отец не хотел платить ей. Он предпочитает убираться сам. За редким исключением, когда работы слишком много. На сегодня покойников больше нет. Не сезон.

- Как умерла мама? - без предисловий спросил Кролик, пристально наблюдая за реакцией отца. Удивление. Недовольство.

- Умерла и умерла. Какая разница? - отмахнулся отец, торопливо вытряхивая мусор из совка.

- Я хочу знать правду. Скажи, из-за чего она умерла! - уже не вопросительно, а требовательно произнес Кролик, приближаясь к отцу.

- Почему я не видел тебя на похоронах? - избегая продолжения неприятного разговора, официально спросил отец. - Опять заснул на ходу?

Кролик не поддался на уловку отца и настойчиво вновь спросил:

- Из-за чего умерла мама?! Я хочу знать! Я должен знать! Скажи правду!

Скажи правду. Как призыв. Как девиз. Скажи правду — словно магическое заклинание. Скажи правду.

- Она.... заболела....

- Чем? - Кролик не уступал.

- Чем-чем.... Не знаю. Заболела и все.

- От. Какой. Болезни. Умерла. Мама? - с нажимом на каждое слово проговорил Безумный кролик. Он как хищник вцепившийся в кость, и не намерен отступать. Он выяснит правду. Любой ценой. Любыми средствами.

Отец замолчал. Он быстро закончил уборку и суетливо попытался сбежать. Кролик не отходил от него ни на шаг. «Скажи правду» - читалось в глазах, в движениях и даже в дыхании.

- Почему нет свидетельства о смерти? Почему вообще нет ни одной записи о её смерти? Папа! Скажи мне правду! Я больше не ребенок! Я должен знать!

- Почему ты решил, что я могу ответить на все эти вопросы? - возмутился отец, пытаясь перейти в наступление. - Я не Господь Бог, чтобы знать все и обо всем!

- Да, вот только всякий раз, когда хоронят тайну, именно ты прячешь за спиной лопату, - иронично подметил Безумный кролик.

- Если что-то похоронено, то зачем вытаскивать опять на поверхность? Трупный яд может отравить то, что еще живо. Оставь все так как есть. Не раскапывай прошлые тайны, - философски проговорил отец. Любой бы на месте Кролика решил, что отец заботится о нем. Оберегает, как истинный родитель. Но Кролик знал своего отца. Он слишком хорошо его знал, чтобы допустить такое заблуждение. Это всего лишь очередная уловка, чтобы не говорить правду. Чтобы защитить самого себя.

- Это касается меня. Мне самому решать, что делать! Я не хочу чтобы ты решал все за меня! - звонко проговорил Кролик, схватив отца за предплечье. Он слишком много времени позволял отцу водить его за нос. Хватит! Пора освободиться от оков прошлого. Он должен разобраться правда ли все то, что говорят люди.

- Ты хочешь знать правду. - безо всяких эмоций в голосе, сказал отец. Он не спрашивал. Он констатировал факт. - Правду...

Словно читая кем-то написанный текст, а не рассказывая события жизни, отец поведал правду. Жуткую правду. С горьким привкусом, неприятную до тошны. Правду.

После разговора с отцом, Кролик поднялся к себе в комнату. Ему хотелось упасть где-нибудь и не подниматься. Упасть. Умереть. Исчезнуть. Но мысли не знали покоя. Они окутывали его призрачным облаком. Тонкими нитями стягивали его душу, прорезая до крови. Мысли пытали его медленно и мучительно. Правда.

Правда такова, что его мать не умерла. Правда такова, что он на самом деле — монстр. Страшная истина, открытая отцом, парализовала болью, отдавала жаром в голове. Он — убийца. Он и правда виноват в смерти близкого человека. Вот только этим человеком была не его мама. Во время беременности она ждала близнецов. Она была счастлива. Сразу же два малыша. Вдруг мальчик и девочка? Тогда совсем хорошо. Она радовалась каждому дню. А потом на очередном обследовании врач вдруг не заметил одного малыша.

- Наверное спрятался за братом. В следующий раз должен показаться.

Не показался. Второго ребенка не было. Сердцебиение одного плода. Всего один ребенок. Как? Удивлению матери не было предела. Как так? Два ребенка, там было два ребенка! Было... Теперь один. Врач не хотел рассказывать всё матери. Скажите мне правду. Она тоже ходила, приговаривая эти слова. Врач не смог долго противиться. Сказал правду. Один плод поглотил другой, такое бывает.

Еще не родившись, еще не сформировавшись до конца, Кролик уже был порочен. Уже тогда он причинял зло. Его маленькая сестра или брат... Этот малыш не увидел света из-за него. Он — убийца.... Почему именно он? Проклятый до рождения — разве он виноват во всем этом? Виновен тот, кто наложил это проклятие. Виновен.... Кто? Нет виноватых. Он проклят потому что он — зло от начала мира. Как дьявол. Не потому что он в чем изначально был хуже других. Такова судьба. И это только вопрос времени, когда он совершит то, для чего создан. Может быть он тот самый антихрист, который должен прийти согласно христианским пророчествам? Наверное, именно этого опасалась его мать. Отец рассказал, что она хотела избавится от ребенка. Убить — не смогла. Она — не убийца. Даже ради веры в правое дело. Она хотела оставить его на усыновление. Пусть другие воспитывают этого монстра. Но отец не согласился. Кролик не стал спрашивать у отца, почему он отказался от предложения матери. Ответ очевиден: что скажут люди если вдруг узнают? Мнение людей превыше всего.

Потом та гадалка. Ваш ребенок родился под звездой, несущей смерть. Словно в подтверждение всем тем предположениям, что возникли у матери. Она утвердилась — её сын порождение дьявола. Он принесет великое зло человечеству. И тогда мать сделала единственное что казалось ей правильным в таком положении вещей: уехала. Она не умерла, она просто бросила их. Разрушенная семья — позору не меньше, чем брошенный ребенок. Лучше соврать, что она умерла. И все поверили. Не видя трупа, похорон и всего прочего — поверили. А то что «смерть» матери Кролика имела таинственный характер — идеальная среда для сплетен. Наверное, ребенок, рожденный под звездой несущей смерть, виноват в её гибели. Мать осудила прежде времени, люди заклеймили — живи, уродец.

Живи. Ради чего? Собственная мать не смогла вынести того, какой он. Люди воспевают материнскую любовь, считая её самой совершенной. Материнская любовь — безусловная любовь. Только мать любит ребенка не за что-то, а просто потому что он — её малыш. Но мама Кролика отказалась от него. Она отвергла собственного сына. Если бы он совершил какую-то ошибку и она указала на неё — он никогда бы больше так не поступал. Он делал бы все, что в его силах, чтобы мама никогда не расстраивалась из-за него. Но мама не дала Кролику никаких шансов. Она решила, что он — неисправимое зло. И бросила. Как бросают ненужный фантик от конфетки.

Если мать не смогла принять его таким, то чего ждать от других? Если бы люди знали правду, то давно бы сожгли без суда и следствия. Братоубийца. Злодей. Попробуй докажи им, что преступление, в котором он обвиняется, было совершенно, когда он еще не родился. Им важно то, что по факту: было два младенца, а потом один поглотил другого. Виновен! Наказание за убийство — смерть. Око за око. Справедливое наказание. Он должен умереть. Но не от рук разъяренной толпы. Он сам сделает это. Если его мать права и он действительно должен принести большой вред человечеству, то он избавит мир от себя. В любом случае ничего хорошего с ним не происходит. Отец без него вздохнет свободно. Никто не будет расстраиваться. Безумный кролик никому не нужен. Он всегда думал, что главное — это не быть кем-то важным, значимым и знаменитым. Главное — быть с кем-то. Просто быть рядом. А теперь он знает, что для других людей быть рядом с ним может быть опасно. Прокаженных изолировали от общества. Чтобы не причинили вреда, не заразили. Больных чумой — сжигали. Инфекцию нужно искоренять. Он — зараза похуже проказы. Он — язва хуже чумы. Он — должен умереть.

Кролик залез на крышу дома. Только так он сможет сделать это. Вскрыть вены — больно. И умирать придется долго, пока не выйдет достаточно крови. Повеситься — это тоже не так просто и быстро. Говорят, это очень мучительно. Самый лучший вариант — таблетки. Заснуть надолго. Навсегда. Но может произойти простое отравление, его будет тошнить. И он умрет, захлебнувшись собственной рвотой. От одной мысли о такой смерти, Безумного Кролика передергивало. Нет, он уйдет из жизни не так. Прыгнуть с крыши. Внизу — камни. Пятый этаж. Высоко. Нужно только сделать шаг, несколько секунд полета, небольшая боль и все. Конец всему. Главное — сделать шаг вперед. Позади — никого. Он все равно никому не нужен. От него все равно никакой пользы. Самое лучшее, что он может сделать для блага людей — умереть. Только сделать шаг. Но страшно. Господи, помоги! Кролик зажмурился и шагнул.

 

Глава 5

Многие говорят, что перед смертью у человека вся жизнь пробегает перед глазами. Прыгая с крыши Кролик ничего не увидел. Лишь быстро уплывающие вверх деревья и приближающиеся камни. Многие говорят, что после смерти человек попадает в светлое-светлое помещение. Там с ним встречается некто неизвестный и отвечает на все вопросы человека. А потом переправляет туда, где должна находится его душа.

То, с чем столкнулся Кролик, выглядело несколько иначе. Не было яркого света. Не было и удушающей тьмы. Пустота. Пустота не имеет четких описаний. Нельзя сказать: «она такая» или «вот такая». Если бы её было возможно описать, то она не являлась бы уже пустотой. Она была бы чем-то. А так — пустота. Отсутствие всего. Точнее там находился кто-то. Охарактеризовать его Кролик не мог. Это просто - кто-то. Вроде человек. Но человек плотный, а этот — прозрачный. Через него ничего не видно, а видно лишь все что внутри. А внутри клубилось что-то светлое. Словно сгусток энергии, который ищет выход. Словно шаровая молния, попавшая в не разбиваемый сосуд. Только на неё можно смотреть, не боясь за зрение. И Кролик смотрел. Смотрел и думал, что наконец-то он сможет о многом спросить. Наконец-то он сможет узнать все. Какой вопрос задать первым? Что наиболее важно? Или с чего правильнее начать? Вежливо было бы спросить о том, кто этот некто. Но вопрос так и остался не произнесенным. Кролик хотел спросить, он открывал рот. Но — ничего. Ни звука, ни слова не слетело с его губ. «Быть мертвым не так уж и приятно», - подумал Кролик, испуганно ощупывая себя. Может, при падении он что-то повредил? Может, именно поэтому он ничего не чувствует?

- У тебя нет права задавать вопросы. Твое время еще не пришло.

Голос существа раздался повсюду. Он проникал в каждую клеточку Безумного кролика и растворялся в пустоте.

- Ты можешь только слушать. И смотреть.

Никаких эмоций в голосе. Никаких изменений на лице. Существо говорило не используя рта.

- Я — ангел. Моя задача — выбирать, что именно увидит человек перед смертью. До того как человек должен умереть, я просматриваю все то, что он видел. И отбираю важные моменты. Все то, что было самым ярким в жизни человека. Это моменты, когда человек был счастлив. Чтобы он поблагодарил Бога за то, что не до конца ценил. Или это моменты, за которые человеку следует раскаяться. Попросить у Владыки прощения за содеянное. Чтобы получить милость. Для меня не существует времени. Ваши века или часы — все равно для меня. Я подготавливаю последнее что вспомнит человек в земной жизни тысячелетия вашего времени. Иногда это очень просто. Иногда бывает сложно выделить несколько важных моментов. Это приходится делать в ущерб чему-то другому. Я всегда старался понять человека, чью жизнь просматривал. Веками я ужасался падению людей. Тому как они развратились. Как презрели Создателя. Как высмеяли и осквернили Любовь. На тысячи людей — одна праведная жизнь. Всего один из нескольких тысяч прожил жизнь так, что приятно посмотреть. Я заранее брался за свою работу, чтобы потом еще не раз вернуться к ней. Что-то переделать. Что-то переправить. Чтобы стало идеально. Чтобы не огорчить Бога. И всегда следовал инструкциям. Проявить личные желания и предпочтения в том, для чего я предназначен — повторить судьбу Люцифера. А это — недопустимо. Но ты!!! - воскликнул ангел не сдержавшись. Чрезмерная эмоциональность не свойственна небесным существам. Сдержанные и уравновешенные. Они более совершенны в этом плане, чем люди. Кролик пытался понять, почему этот не таков. Может быть это не настоящий ангел? Все это подозрительно. И как жаль, что нельзя задать вопросы. Тогда можно было бы выяснить правду. Ангел тем временем продолжал:

- Твоя жизнь. Ты. Смотреть как ты жил. Что ты видел. Понимать, что чувствовал. Для нас не свойственны ваши чувства. Мы лишены их. У нас нет такой свободы выбора, которая дана вам. Бог столько вам прощает. Иногда трудно это понять. В этом Его любовь к вам.

Ангел заговорил короткими предложениями. Словно его смутили эмоции, проявившиеся в восклицании. И вдруг Кролик перестал в нем сомневаться. Почему именно — он не понимал. Просто поверил окончательно и безоговорочно. Ангел — настоящий.

- Вас, людей, создали для особой роли. Вам предназначено особое место в плане Божьем. Вы слабее нас. Ваши возможности ограничены. И при всем этом в глазах Бога вы намного выше нас. Несовершенные. Слабые. Порочные. Люди.

Безумный кролик почувствовал себя обманутым. Только ангел начал что-то говорить про него, как сразу же отвлекся. Как ни интересно слушать о других людях, о себе узнать намного приятнее. Кролик зашевелился, привлекая к себе внимание. Может быть, ангел вспомнит с чего все началось? Маневр Кролика оказался удачным. Ангел замолчал на мгновение, а потом продолжил:

- В твоей жизни не было ничего. Лишь одиночество, да покинутость. Чем больше я смотрел, тем больше испытывал жалость. Я знал, что ты должен умереть. Но мне было очень жаль тебя. Настолько жаль, что я захотел сделать что-нибудь для тебя. Помочь как-то. Но все, что я могу — показать как ты жил. Не то, что ты видел. А то, чего ты не мог увидеть. Ты увидишь некоторые моменты своей жизни так, как они происходили на самом деле.

Безумный кролик хотел бы знать, для чего. Но права задавать вопросы у него нет. Придется подчинятся. Тем более, что делать больше нечего. Спорить тоже нельзя.

И ангел показал. Знакомые до боли моменты жизни. С одним существенным отличием. Рядом с Кроликом всегда был Кто-то. Не нужно подсказки ангела, чтобы понять — это Бог. Многие дети сразу же узнают своих родителей, даже если не видели их годами. Интуиция, инстинкт — не важно что. Узнают и все. И Кролик безо всяких сомнений узнал Бога. В земной жизни он никогда особо-то не задумывался на тему Бога и веры. Говорят что есть Бог. А что Он и для чего — не имеет значения. Это были общие знания как, вроде того, что земля круглая. Знать, что она круглая и разбираться в солнечной системе — разные вещи. Слышать о том, что есть Бог и знать Бога — так же разные вещи. Но никто никогда не говорил Безумному Кролику, что он нужен Богу. Что он важен для Бога. Что Бог его любит. А смысл? Ведь он рожден под звездой несущей смерть. Таким как он Бог не доступен. Наверное, так все вокруг думали. Раз уж никто, даже раввин, что сотрудничает с его отцом, никогда не говорил с ним о вере в Бога.

У Того, Кто находился рядом с Кроликом в моментах, что показывал ангел, не было тела. У ангела оно в какой-то мере было. У Бога — нет. Кролик даже не мог до конца понять, что же он видит. Какая форма, что это вообще — он не знал. Но понимал — это Бог. Наверное, так же как нельзя описать любовь — какая она и что из себя представляет. Все знают какие это чувства — любовь. И любой узнает Бога, если Его увидит. Но описать, охарактеризовать — нет.

Кролик смотрел как Бог всегда склонялся к нему. Вот Кролик плачет — Бог рядом и, кажется, даже держит его за руку. Вот Кролику одиноко — Бог рядом и кажется ободряюще улыбается ему. Бог — улыбается? Безумный кролик понимал, что такие мысли сами по себе — уже странно. Но ему казалось, что все именно так. Когда он считал, что никому не нужен — рядом был Тот, Кто незримо выше всех. Ему захотелось плакать. Реветь, рыдать навзрыд. Но он не мог. Так же как не мог говорить.

- Ты еще не умер, - вдруг сказал ангел. - Я хотел показать тебе все это, но не смог бы сделать этого если бы ты умер. Мы, ангелы, наделены некоей сверхъестественной для вас силой. Но наши возможности ограниченны. Мы всего лишь слуги. И каждый выполняет лишь свою работу. И лишь на своей территории. После смерти за душой человека присматривают другие ангелы. Я совершил преступление, не дав тебе умереть. Я буду наказан.

Кролик испытал прилив нежности к ангелу. Только что он узнал, что никогда не был один. Только что он узнал, что всегда был нужен кому-то. А теперь еще оказалось, что ради него один из ангелов пожертвовал всем. Ради него, которого все считали отребьем земли. Ради него — человека без имени. Ради него — отверженного всеми. Кролик попытался приблизиться к ангелу в глупом стремлении обнять. Но не смог. Он безо всяких усилий шевелился, но сделать даже шаг вперед оказалось невозможным.

- И хотя я знаю, что именно такова воля Создателя, - продолжал ангел с ноткой грусти в голосе. - Наказания мне не избежать. Чтобы спасти человечество, Бог некогда отдал Своего единственного Сына за людей. Чтобы спасти тебя Бог не пожалел одного из Своих ангелов. Цени это.

И Кролик ценил. Если бы он мог сказать, то попытался бы выразить признательность. К Богу. Ему хотелось кричать от благодарности. Ему хотелось плакать — от благодарности. Его любят. Да, это любовь, конечно же любовь. Только из любви можно поступить так. Безумному кролику стало очень стыдно. Он ничего не знает о Боге. Совсем ничего. В голове проносились обрывки воспоминаний всего того, что он слышал о Боге. Не больше, чем известно большинству людей. Но сейчас этого казалось мало. Ему хотелось узнать все что только можно о Том, Кто так его любит. Он хотел расспросить ангела, забыв, что не может ничего сказать. Но ангел исчез. Кролик остался один посреди пустоты. Только теперь это была приятная пустота. Кролик знал, что есть Тот, Кому он нужен. А это способно раскрасить все что угодно.

- Ах, ты бедненький! Такой молоденький! - вдруг услышал чье-то причитание Кролик. Вместе со словами на него обрушилась боль. Она отдавалась по всему телу яростными волнами. Он услышал свои собственные стоны и радостный возглас:

- Хвала Создателю, он пришел в себя!

Хвала Создателю.... Бог... Именно Он спас его. Кролик вдруг понял, что плачет. Он вновь мог плакать. Он плакал, но не из-за боли. Он плакал, потому что сердце ликовало и радовалось. Он нужен Богу. Бог не оставил Кролика, не смотря на то, что он родился под звездой несущей смерть. Не смотря на то, что он в животе у матери убил своего близнеца. Не смотря на то, что он не хотел жить. Бог все равно любил его и любит до сих пор.

- Ох, Дмитрий, ну и заставил же ты нас поволноваться, - с облегчением произнес раскатистый бас. - Я уже собирался уходить домой, а София все: «Подожди, вдруг мальчик оклемается?» А я и не верил. Думал все, того. А ты вон оно как. Молодец. Теперь выкарабкаешься, раз пришел в себя. Ты только это, держись.

- Ах, хвала Создателю! - снова воскликнула женщина. Наверное, это она и есть, София. - Что ж ты, Дима, так сглупил, а? Тебе жить, да жить. Ну ничего, теперь все хорошо.

Дмитрий.... Дима.... Это... его имя? Они называют его по имени? У него теперь есть имя? Да, он знал, что оно у него есть. Он читал его в документах, но никогда не слышал, чтобы его называли по имени. А теперь эта женщина, чье худое лицо склонилось над ним. В её глазах он видел свое отражение. Но так же в её глазах ему открылась вся вселенная. Глаза человека, которому ты не безразличен. Обладателя мужского голоса он не видел. Врач стоял в стороне и лишь тень на стене показывала его очертания. Но он не уходил безразлично, не смотря на то, что его смена закончилась. Эти люди.... Бог вернул ему жизнь. Они вернули ему его имя. Дима. Не Безумный кролик. Дима. Его имя.

 

*Башни безмолвия (молчания), обычно высотой около шести метров, сооружаются из кирпича или камня на возвышенностях. На решётчатых площадках на их вершине выкладываются мёртвые тела, которые расклёвывают затем птицы-падальшики. Освобождённые от плоти кости собираются затем в глубокий колодец в центре башни. В этих колодцах кости продолжают тлеть и разрушаться, пока окончательные продукты распада не будут смыты дождевой водой. Строительство башен молчания связано с положением в зороастризме, согласно которому «нечистое» мёртвое тело не должно предаваться ни земле, ни огню.  


К началу страницы К оглавлению номера

Fatal error: Uncaught Error: Call to undefined function mysql_pconnect() in /usr/www/users/berkov/7iskusstv/m/Avtory/database.php:4 Stack trace: #0 /usr/www/users/berkov/7iskusstv/m/Avtory/response.php(12): include() #1 /usr/www/users/berkov/7iskusstv/m/2016/Nomer6/Bazhenova1.php(1371): include('/usr/www/users/...') #2 {main} thrown in /usr/www/users/berkov/7iskusstv/m/Avtory/database.php on line 4